Посылать шиноби с письмами в другую страну – так устарело за последние десять с лишним лет, Хана и не помнила, когда в последний раз ей приходилось выполнять роль посыльного. Прогресс принёс с собой такое чудо техники, как видеосвязь и процесс проведения совета каге значительно упростился, достаточно только поддерживать в рабочем состоянии канал связи. Однако, именно с ним в Суне и произошла заминка. Какой-то очень гиперактивный ребёнок в пылу бессмысленной драки со своим закадычным другом увлёкся и не заметил, как один из его сирюкенов, с которыми, видимо, мальчишка и так управлялся не очень хорошо, разлетелись во все стороны. Благо не задело никого из гражданских, но вот провода, что тянулись как раз вдоль этой улицы, парнишка успешно перерезал. На восстановление уйдёт несколько дней, а послание для Хокаге не то, чтобы очень важное – излишняя спешка ни к чему, но передать его всё же нужно и чем быстрее – тем лучше. Что именно в нём – знать Хане не положено, да и не больно то и хотелось, потому она спокойно следовала в сторону Листа ощущая некое чувство ностальгии где-то в глубине души.

По правде говоря, Шагекиюми находилась в лёгком недоумении, так как Казекаге мог бы послать на эту миссию кого помоложе. Годы войны остались позади и леса, что когда-то считались опасной территорией, уже не такие уж и опасные, так что с этим вполне мог справится и чуунин. Однако, приказано – сделано.

Как и ожидалось, почти весь путь до Конохи с Ханой не произошло абсолютно ничего. Это было даже немного грустно (более того, это было откровенно скучно), однако уже подходя ближе к деревне, Хана обратила внимания на подозрительную активность как раз в той стороне, где пролегал её путь. Остановившись и скрывшись среди высоких зарослей, женщина начала сканировать территорию, пытаясь отыскать владельца шума по звуку. Но на самом деле ей не пришлось долго напрягаться, так как буквально сразу по лесу разнеслось громкое «Блин!», произнесённое немного хриплым, но по-детски высоким голоском. Хана выглянула из своего укрытия и заметила темнокожую полную девочку с протектором Конохи на лбу.

Хана заметила, что между громкими выкриками девочка тихо чертыхается себе под нос, видимо ругаясь на что-то или на кого-то. Когда же в бессильной злобе юная куноичи плюхнулась на землю, Хана совсем уже перестала скрываться и вышла на опушку, на которой только что бесновалась девчонка. Та, к слову, видимо о решив что-то в своей голове, украшенной забавными хвостиками, вскочила на ноги. Вряд ли она знала о присутствии рядом с ней второго человека, однако она совсем не растерялась, столкнувшись взглядом своих во истину больших глаз со взглядом Ханы. На приветствие девочки куноичи Песка коротко кивнула, однако дальнейшая фраза вызвала у женщины лёгкий шок.
– Тётенька, у вас нет ничего, ну, съедобного? Несъедобное тоже сгодится, я не привередливая, - уверенно проговорила девочка.

Как часто вы встречаете в лесу детей, которые к тому же и клянчат у вас еду? Даже не разобравшись, кто есть кто! Не то, чтобы Ханацури специально ловила в лесах детей и травила их, но просто… чему вообще генинов учат в этой их Конохе?!

Наконец, переварив и осознав вопрос девочки, Хана полезла в нагрудный карман своего жилета: – Только это. На вкус они, конечно, никакие, но до дома ощущение насыщения обеспечат, – на протянутой девочке ладони лежали несколько пилюль белого цвета. Никаких хитростей, просто одни их тех пилюль, что есть в запасе у каждого шиноби на случай, если время на привал не окажется, а бежать придётся долго.
– Что ты делаешь одна так далеко от деревни? – с искренним участием поинтересовалась Хана у девочки.

Всё же, послание, что она несла в Коноху было действительно не очень-то и важным, потому время на то, чтобы разобраться с тем, что происходит, у женщины было.