Сталкиваясь с чем-то, намного превосходящим нас по силе, мы теряемся. Боимся. Острее чувствуем собственную беспомощность. Сражаться против равных – или почти равных – соперников во время экзамена не равносильно противостоянию существам, иначе их не назвать, способным одним ударом разнести целый стадион. Мицуки нельзя назвать слабаком или трусом, но даже его проняла та неудержимая мощь и жажда разрушения, исходившая от всего лишь двоих врагов. Чтобы выйти с ними один на один, надо быть или безумцем, или Узумаки. Иногда эти состояния сливались в одно.
Стадион рушился; что ещё оставалось делать, кроме помощи всем, до кого успеешь дотянуться? К счастью, дотягивался Мицуки далеко, потому успел вытащить маленькую девочку из-под летевшего в неё валуна. Девочка плакала и звала маму, и вцепилась в Мицуки, и ещё бесконечное множество «и» из-за которых он не мог взглянуть, что же творилось с обоими Узумаки. Их всегда учили здраво оценивать ситуацию и свои возможности. Самоубийственные попытки спасти всех и победить хороши только в компьютерных играх. В реальности они приведут к смерти.
- Всё будет хорошо, - попытался успокоить девочку Мицуки. – Мы обязательно найдём твою маму. Но сперва уйдём отсюда.
Сердце болезненно сжалось, когда один из врагов едва не зацепил Сараду, но после отпустило. Всё-таки здесь собрались сильнейшие шиноби, и глупо было думать, что они не сумеют справиться с экстренной ситуацией. Особенно такой человек, как Учиха Саске. Больше не оглядываясь на них, Мицуки почти вывел девочку из разрушенного стадиона, когда натолкнулся на порывистый ветер, который едва не сбил их обоих с ног. Как оказалось, он развеял на песчинки несколько обломков трибун, но всё равно было неприятно. Кто же так разошёлся? Мицуки сперва подумал на Темари-сан, мать Шикадая, но та эвакуировала зрителей на противоположной стороне и вряд ли могла делать несколько дел одновременно. Значит, ветер вызвал кто-то другой. Что ж, скажем неизвестному помощнику «спасибо» позже, пока есть задача поважнее.

***

Больница была переполнена. Медики суетились, не хватало рук – и сил, чтобы поверить в то, что атака на Коноху была реальностью. Мицуки видел недоверие и ужас на лицах взрослых, которые явно видели нечто подобное в прошлом, и сейчас жуткие воспоминания заставляли их руки дрожать, а голоса срываться. Он сам нервничал, дежуря у кровати друга, и думал, не являлись ли такие сражения для их родителей нормой? Не спали ли они столь чутко, просыпаясь от каждого шороха, не следили за любой подозрительной тенью, не отправлялись на миссию с мыслью, что завтра могли умереть? Вероятно, ответ на всё был «да». И тем большим уважением проникался он к Седьмому, который вырвал селение из порочного круга, подарил своим – и сотням других детей – мир без войн и смертельных опасностей.
Ну, до сегодняшнего дня.
Можно было догадаться, что всё пойдёт не так, как задумывалось. Это же Боруто, чёрт побери! Мицуки совсем не удивился, узнав, что тот отправляется спасать отца. Будто бы могло быть иначе? Он точно не из тех людей, которые сидят, жалеют себя и опускают руки. Конечно, иногда с ним и такое бывало, но сейчас момент особый. Здорово, если больше никогда такого не случится – ни в жизни Конохи, ни в жизни Боруто.
Реальность разделилась для Мицуки на сотни ярких фрагментов. Вот он возвращается в больницу помогать, потому что немного может в медицинские дюзу, а раненых слишком много. Вот находит ту самую девочку, и она всё ещё не встретила свою маму, хотя погибших вроде бы нет. Наконец  Мицуки крепко держит девочку за руку и идёт вдоль рядов пострадавших, над которыми колдуют медики, и натыкается взглядом на знакомое лицо.
Как же её зовут? Из Суны, сражалась с Шикадаем. Ах да, точно.
Йодо. Дочь Казекаге.
Мицуки долю секунды раздумывал, прежде чем вежливо кивнуть бывшей, пусть и не своей сопернице. Она показала хороший бой, и не её в том была вина, что Шикадай оказался сильнее. С ним вообще довольно трудно сражаться, учитывая его мозги и привычку продумывать действия противника на двадцать ходов вперёд. Как в его любимой игре. Мысли текли довольно вяло, но всё-таки собрали из осколков целостную картинку. Она получилось слишком яркой на вкус Мицуки, но сносной. Мать девочки нашлась, Сарада осталась с Химавари-тян и Хинатой-сан, а Мицуки не осмелился становиться четвёртым лишним.
И подошёл к Йодо, потому что… Из любопытства. Исследовательский интерес, как сказал бы отец.
- Здравствуй, - улыбнулся он, склонив голову. Формальности такие формальные, тем более в больнице, но их друг другу никак не представляли вне ринга. И странно было бы вот так сразу налетать на дочь Казекаге, если она не захочет говорить. Мицуки видел, что она тоже помогала раненым, а значит, они могли бы уютно помолчать об этом. – Ты хорошо сражалась на экзамене.

За короткое время нельзя узнать человека и тем более понять, что его заденет, а что – порадует. Чтобы разобраться в собственных напарниках, Мицуки потребовалось немало сил, терпения и внимательности, а ещё умения додумывать невысказанное вслух. В отношении малознакомых людей подобной проницательностью он не обладал, потому лишь понадеялся, что Йодо не приняла его похвалу за издевку.
- Ты не ошиблась, - поток раненых понемногу снижался, хотя то тут, то там всё равно оставались очаги боли. Не было стенаний и плача, но атмосфера всеобщей растерянности угнетала. Когда даже взрослые не знают, что делать и чего ожидать, таким детям, как они, вообще бессмысленно лезть вперёд со своим бесценным мнением. Ну да, не слишком лестно. Пока всё, что они могли – помогать, поддерживать, смотреть и слушать, пытаясь выдавить из происходящего хотя бы капельку пользы. – Приятно слышать. Хм, можно сказать, что это семейные техники. Вряд ли их использует кто-то ещё, они не настолько популярны, как теневые клоны Седьмого.
Интересно, подходит ли слово «научил» к тому, как все эти знания попали в его разум и впитались в тело? Наверное, нет. Но и говорить, что его вырастили с определённым набором генов и умений тоже не слишком уместно. Очередная этическая дилемма почти загнала в тупик, но в этот момент их мягко попросили освободить место для нового раненого – и выход на улицу оказался очень кстати, чтобы нырнуть туда и спокойно поговорить. Во всяком случае, Мицуки рассчитывал на продолжение диалога.
- Возможно, когда всё наладится, экзамен начнут заново, - госпиталь пострадал меньше всего, а вот на месте стадиона зиял глубокий кратер. Отстраивать его дело явно не одного месяца. Полученную фору надо потратить с умом, и Мицуки уже представлял, как будет усердствовать Боруто после столь громкого провала. Уж от лучшего друга жульничества он никак не ожидал, как-то это нечестно, что ли. Неправильно. В убежище отца он видел мало, но даже те крохи буквально вопили о былом величии шиноби: в их мире не находилось места поблажкам и хитрым приспособлениям, которые облегчали жизнь. Раньше обходились без этого, выживали своими силами.
К счастью, когда Боруто отправился спасать отца, Мицуки увидел в его глазах (а может, воображение разыгралось) понимание.
– И ты сможешь отомстить Шикадаю. Он ведь почти упал от твоего ветра…
«Ветер. Может ли быть, что?..»
- Как я сразу не догадался! – Мицуки вспомнил порыв ветра, что развеял обломки. – Спасибо, ты меня выручила. Это было как никогда вовремя. У тебя ведь тоже футон?
Ну да, очевидный вопрос из тех, что почти не отличаются от обсуждения погоды. С тем лишь отличием, что склонность к стихии ветра встречается не у каждого второго, а Йодо показала действительно впечатляющую технику. Может, её обучала сама Темари? Не то чтобы Мицуки завидовал большой семье девушки, просто пытался представить, что было бы, явись его отец на экзамен «поддержать сына». Выглядело бы, наверное, занятно. Особенно останься он инкогнито до самого конца. Кто знает, вдруг правда пришёл, весело подумалось Мицуки, и никто, даже Каге его не заметили. Вполне по плечу великому саннину, пожелай тот заниматься подобными глупостями. Только мечты мечтами, а реальность куда прозаичнее. У Йодо большая семья, а Мицуки ей всё-таки – немножко! – завидует. Почти как Боруто, но иначе, ведь с его сестрой и матерью он знаком, а какие отношения в семье Казекаге оставалось исключительно гадать.
Да и не его это дело.
- Я бы хотел с тобой сразиться, - прямолинейно, как всегда. А чего юлить и напускать излишнюю таинственность? Сарада однажды заметила, что его манера кидаться словами в лоб порой парализует не хуже печатей. – Если ты не против, конечно.
Она сильный соперник, и проигрыш Шикадаю ещё ни о чём не говорит. Больше всего на свете Мицуки любил узнавать новое и учиться, а что может быть увлекательнее, чем дружеский поединок? Не играло роли, чья Йодо дочь, ведь он тоже не самый простой тип.

Из всей тройки Мицуки ждал экзамена едва ли не сильнее, чем Сарада. Лишним повод проявить себя никогда не бывает, а желание выделиться свойственно почти всем мальчишкам. В случае Мицуки лишь немного смещались акценты: он желал не славы ради славы, а своеобразного «квеста». Испытания, после которого можно с чувством выполненного долга поставить галочку в воображаемом списке и спокойно двигаться дальше. Только вот теперь придётся отложить свой внутренний гештальт на неопределённый срок, считай – на полгода, как разумно подтвердила Йодо. Успокаивало лишь то, что проявлять себя можно и не на поле боя.
В принципе, если рассуждать абстрактно, нападение на деревню входило в тот жуткий минимум «непредвиденных обстоятельств», о которых Мицуки запрещал себе думать и включать их в собственную реальность. Пока заключён мир, страны не воюют открыто, а взрослые приходят домой ужинать, можно не волноваться о будущем. Но стоило немножко включить голову и начать анализировать, как всплывали не самые приятные эпизоды – о них никто не говорил, но ведь они есть? Иначе с чего бы Хокаге сидеть над бумагами ночами, зачем выставлять патрули у ворот, которые никто не собирается штурмовать, к чему всё ещё безупречно работающая сеть разведчиков? Последних Мицуки несколько раз засекал, но не пытался выслеживать и тем более не показывал, что вообще в курсе их существования. Как и у всякого биологического существа, у деревни есть свои скрытые от глаз механизмы поддержания жизни. Нарушить их способна любая мелочь, ну правда, не бывает ничего идеального. Так что в теории не следовало так уж сильно удивляться атаке. А вот чему стоило – так это собственной беспомощности. Не будь с ними Узумаки-старшего и Учихи Саске, оставили бы те шиноби от деревни хотя бы камешек?
Вряд ли.
За подобные отвлечённые рассуждения Мицуки дал себе мысленный щелбан. Уходить в себя во время разговора попросту неприлично. Может, Йодо не заметила? Да, похоже, она сама тот ещё любитель заняться археологическими раскопками своего внутреннего мира. Не все шиноби Суны такие, он видел Шинки и второго брата девушки – с виду отстранённые, сражались они хоть рационально, но яростно, не сдерживая эмоции в моменты наивысшего напряжения. А вот у Йодо была особенная, пока непонятная манера поведения и разговора. Не то чтобы Мицуки пытался её анализировать, просто ему было интересно, а любопытство – это самый действенный стимул вновь и вновь штурмовать собеседника вопросами.
«Она похожа на Казекаге. Сдержанная, спокойная, но как будто не до конца уверенная в себе. Хотя со способностями у неё полный порядок. Впрочем, во всём может быть виновата акклиматизация».
В Суне Мицуки ещё ни разу не был, но хотел. Деревня, окружённая песком, манила его воображение. Перед глазами сразу встают картины бескрайних дюн, опасных животных и хищных птиц, что отбрасывают острые тени.  Если верить Шикадаю, в пустыне трудно выжить неподготовленному человеку. Легко заблудиться, умереть от обезвоживания, получить укус скорпиона… Бесконечно много способов испустить дух дарит чужеземцам неприветливая, суровая земля. А значит, её жители должны быть такими же. Готовыми к любой неожиданности, закалённые природой, стойкие и переменчивые. Ведь днём пустыня похожа на раскалённое пекло, а ночью настигает неожиданным холодом. На таких качелях занятно раскачиваться, особенно в общении.
- Наверное, я выбрал неподходящее слово, - легко исправился Мицуки. Йодо его удивила – так спокойно приняла проигрыш или злилась сама на себя? – Не мстить, а потребовать реванш. Доказать, что не слабее. Это ведь так, а правду всегда хочется отстаивать, как бы тяжело ни было.
К морали и этике Мицуки относился… странно. Он чтил традиции деревни, которая приняла его, потому что не знал других. Умение приспособиться к обстоятельствам и действовать нестандартно он ценил куда выше, чем понятия «чести» и «благородства». Наверное поэтому не злился на Боруто, хотя мог бы. На него и так все ополчились, глупо добавлять к этому ещё и своё осуждение. Тут ведь проблема не в самом факте жульничества, а в том, что Боруто вообще согласился на обман, считая его уместным.
Мицуки же считал нормальным вызвать малознакомую девочку на спарринг просто потому, что захотелось. О том, как это воспримут окружающие, он не подумал. Что ж, ещё один урок на будущее – учитывать моральную сторону вопроса. Ведь многие испытали сегодня горе и страдания, по отношению к ним подло затевать новую драку.
- Не передумаешь? – вряд ли Йодо из тех, кто бросает слова на ветер, как бы двусмысленно это ни звучало. – Хорошо. Тогда договорились, а уже когда и где – разберёмся… Кстати, могу показать тебе Коноху, если хочешь. Честно говоря, я сам не то чтобы местный, но успел осмотреть многие места. Сомневаюсь, что вам успели провести экскурсию перед боем.
«Ей могла всё показать Темари, - мелькнуло в голове шипяще-логичное, от чего Мицуки недовольно отмахнулся. – И ладно. Если нам нельзя сражаться, значит, будем дружить. Возможно, у меня получится удивить её и показать что-нибудь необычное».
В госпиталь занесли ещё одного раненого. Проводив его взглядом, Мицуки едва заметно кивнул Йодо, и они быстро переместились на безлюдные улицы Конохи. Здесь было тихо и спокойно, словно ничего не произошло. Обманчивая безмятежность как никогда раньше успокаивала нервы и дарила ощущение надёжности. В некоторых домах даже горел свет, хотя было ещё довольно светло.
- Расскажешь про Суну?

Сложно сразу определить, что важнее: сила или стратегия. Хороший шиноби умеет совмещать, плохой – вкладывает все «очки навыков» в один единственных показатель, из-за чего позже страдает другой. Мицуки не любил тратить время на компьютерные игры, но часто наблюдал за Боруто, потому легко оперировал знакомыми каждому подростку словами. Не бог весть какое достижение, но иногда он ощущал себя словно не в своём времени. Так вот, про навыки. Йодо не походила на глупышку, а Шикадай не был беспомощным рохлей, просто свои таланты они развивали в разных направлениях и пришли к весьма обидному, однако честному результату. Если судить беспристрастно, у них вполне могла случиться ничья или затяжной поединок, который вымотал бы обоих.
Ну и очевидно: Шикадай более эффективно использовал всё, что знал про сестру. На его месте любой поступил бы так же, не оглядываясь на родственные чувства. Их морально готовили к тому, что на последнем этапе экзамена каждый дерётся за себя, а не за команду. Хотя, выступай они тройками, сражаться стало бы раз в пять сложнее. Мицуки задумался, одиночка ли Йодо или всё-таки слаженно работает с братьями? Судить по первому впечатлению опасно, так что лучше подождать – вдруг удастся посмотреть на них вместе. Занятное должно быть зрелище и поучительное.
- Точно попытается улизнуть, - а всё влияние Боруто виновато! Под его заразительный шёпот «давай, пошли, будет весело!» чего только не сотворишь на самом деле. До близкого знакомства Мицуки гадал, чем же Боруто таким занимается, раз опаздывает в Академию или дремлет на лекциях, а потом узнал – и вместе с другом начал вляпываться в разные приключения. Да уж, здравым смыслом команды его явно не назовёшь. – Но не узнаешь, пока не попробуешь. Надеюсь, у тебя всё получится, каким бы ни оказался результат.
Пробовать, пока не начнут отваливаться руки, не сдаваться после первого же поражения и упрямо лезть в самые дебри, где интересно, но ничего не понятно – это всё Мицуки испытывал на собственной шкуре почти каждый день. Завышенные требования к себе пинками отправляли к новым вершинам. Даже думать не хотелось, любопытство это или специальный ген, заложенный отцом, чтобы чадо быстрее училось и познавало мир. От подобных мыслей недолго и свихнуться.
Хорошо, что компания отвлекала от этого всего, дарила передышку и чувство покоя. После сильнейшей встряски хотелось ни к чему не обязывающей болтовни и капельку интересностей. Тех самых драгоценных крупинок информации, которые Мицуки с удовольствием вылавливал из моря книг и виртуальной паутины. Пусть большую часть он будет знать, это не отменяло искреннего интереса к теме и готовности жадно ловить каждое слово.
- Красиво, - живое воображение мгновенно нарисовало алые пески и вид с защитных стен, от которого перехватывало дыхание. Легко понять тех, кто не любил Суну – в ней было слишком много опасностей и неудобств, а привыкшие к лёгкой жизни люди не хотели жариться на солнце и мёрзнуть ночами. Насекомые и змеи тоже не желанные гости в домах для большинства, хотя тут-то Мицуки с удовольствием придумал бы парочку весомых аргументов «за». Как сказала Йодо, змея не укусит, пока ты не тронешь её. То же самое касалось и пустыни. Относись с уважением к ней, чти законы и не ропщи, тогда сумеешь не только выжить, но и стать сильнее. Странно, что вместо бесполезного метания сюрикенов их не отправляли на практику в дружественную деревню перенимать опыт. Одно путешествие через дюны чего стоит! Мечтательно зажмурив глаза, Мицуки несколько секунд представлял себя бредущим через недружелюбную пустыню,  а после – укрытые бурями маленькие домики, похожие на куличи из песка, что все лепили в детстве. 
– Суну надо один раз увидеть, чтобы полюбить её всем сердцем, - с искренним восторгом прошептал Мицуки, ещё не до конца вернувшийся в реальность. – Или наоборот, но не всем же должна нравиться подобная «романтика».  Уверен, большая часть тех, кому не нравится в твоей деревне, просто наступили змее на хвост или заблудились в пустыне.
По природе своей или из-за личных склонностей, змей Мицуки… ну, «любил» - слово не совсем подходящее. Понимал? Воспринимал как частицу своего тела? Ни одна змея ни разу его не укусила и не обшипела, а он  всегда знал, ядовитая перед ним особь, нападёт она или мирно уползёт по своим змеиным делам. Однажды девочки из класса наткнулись на тренировочном полигоне на гадюку. Она свернулась кольцами на тёплом камне и никого не трогала, пока не поднялся истошный визг. На месте змеи Мицуки точно попытался бы прогнать подальше страшных двуногих великанов. Ведь у человека и змеи слишком разные весовые категории, один неудачный шаг – и голова рептилии превращается в лепёшку. Если она не успеет укусить, но и тут Йодо правильно уловила суть.
В отличие от людей, звери не нападают первыми.
«Кажется, змеи ей не очень нравятся. Не буду пока говорить, что могу их призывать», - решил Мицуки, вспоминая реакцию друзей, когда он впервые вызвал маленького ужика. К их чести, они не испугались (было бы чего!) и даже позавидовали, мол, такой мелкий, а уже техникой призыва хвастается. А что ему ещё оставалось делать, если у Сарады – шаринган, а у Боруто в одном глазу бьякуган и ещё теневые клоны сверху? Ладно-ладно, похвастаться тоже захотелось, отрицать бессмысленно.
- Об этом, - в благодарность за подробный рассказ надо было ответить чем-то равноценным. Как минимум увести в сторону от новых районов, где рвались в небо многоэтажки и сверкающие сталью дома. Старая часть той Конохи нравилась Мицуки намного больше. Там пахло тайнами, кровью и настоящим духом шиноби, о котором его сверстники начинали забывать. – Спасибо тебе большое. Я и раньше хотел побывать в Суне, а теперь обязательно напрошусь в гости.
Можно и одному отправиться, но без сопровождения взрослых это будет считаться уходом из деревни, так? Становиться отступником Мицуки совсем не улыбалось, он же столько всего ещё не узнал! Значит, надо по-умному.
В крайнем случае, напрошусь в компанию к Шикадаю, ему обычно лень придумывать причины для отказа.
Улицы из широких проспектов превращались в узкие переулки, которые сплетались в запутанный лабиринт. Домов здесь было меньше, пахло свежестью и сырой землёй. В этом районе кроме зданий эпохи войны оставались руины совсем уж древних храмов. Гулять здесь всё равно что открывать параллельный мир, удивительный и опасный, хотя находился он буквально в двух шагах от протоптанных путей и железной дороги.
- Я нашёл это место случайно, - в заборе между домами зияла небольшая дыра. Мицуки сдвинул доску, что держалась на одном гвозде, и просочился внутрь. Йодо могла и перепрыгнуть сверху, но там торчали заострённые части досок, о которые легко порвать одежду. Сколько было крику, когда Боруто в похожем месте заляпал новую куртку, не описать. Понять его можно, у Хинаты-сан рука тяжёлая. – Когда-то здесь стоял храм Огня. Во время войны он и многие другие здания вроде нашей больницы или Академии были разрушены, но кое-что, как видишь, сохранилось.
Когда-то величественное здание по саму крышку вросло в землю и поросло мхом. Если очень низко наклониться или присесть на корточки, можно разобрать полустёртые письмена на каменной дощечке. Суть их Мицуки перевёл как «Возьми жаркое пламя в ладони, коль не боишься обжечься», то есть, в храме наверняка хранили какие-то техники, недоступные простым смертным.
- Там есть проход, я его расчистил, - лукаво глянул на Йодо, интересно ей или нет. – Можно спуститься и посмотреть.
От техник и свитков там осталось одно название, но звание одного из жутковатых и таинственных мест Конохи заброшенный храм определённо заслужил.